Филип Фармер - Властелин тигр [= Владыка тигр, Бог-тигр, Властитель тигр, Лорд Тигр]

Негус с горловым рыком склонился над Расом и заглянул в глаза. Грудь горильего вождя украшали ростки бамбука. Вытянув лапу, он толстым морщинистым пальцем легонько надавил Расу на веки. Затем стал ворочать его, точно бревно.

— Сделай же что-нибудь! — беззвучно простонал Рас. — Сходи за Юсуфу!

Рас прекрасно знал, что, сумей он даже выразить свое отчаяние словами, толку будет мало. Негус слов не понимал. А если бы даже и понимал, за помощью не отправится. Он терпел присутствие Раса, и только.

— Безмозглая волосатая туша! — выругался про себя Рас. — Скотина неблагодарная! Двух лет не прошло, как я спас тебя из лап леопарда. Это я прогнал его. Если бы не мое вмешательство, твои кости белели бы сейчас под деревьями. Помоги же и ты!

Негус испустил горестный стон, удививший Раса. Неужто эта тварь скорбит о нем? Или стон выражает обычную оторопь перед таинством смерти? Если так, то он не больно-то взволнован. Наконец голова Негуса скрылась из поля зрения.

По всем признакам Негус здесь был не один. Глухо доносились звуки, производимые всей семейкой: треск в зарослях, аппетитное чавканье, отрыжка и даже удары ладонями по чьей-то мощной груди.

Затем Рас услыхал тявканье, звук которого пронизал тело холодом.

Он ждал; а что еще оставалось делать? Через минуту-другую до него доберутся шакалы. Их не испугает присутствие горилл; однажды Рас был свидетелем, как эти твари вырывали куски мяса из трапезы леопарда — почти прямо из пасти, уворачиваясь от страшных когтей. Шакалы не оробеют; они всегда добиваются своего.

Рас почувствовал давление лап на своей груди. Щетинистая рыжая острая морда ощерилась над ним. Из зубастой пасти свисал набок язык; из горла несло острой мускусной вонью. Пара ярких черных глаза уставилась на Раса.

Хотя бы вскрикнуть! Излив в крике всю глубину отчаяния, Рас хоть напоследок почувствовал бы облегчение.

В этот момент юноша осознал — как некстати! — что его кожа чувствует давление лап шакала. Значит, ощущения стали возвращаться.

И тут раздался рев, от которого задрожала земля. Тявкая и повизгивая, шакал скрылся с глаз; мохнатый хвост мазнул напоследок Раса по лицу.

Леопард? Если да, то уж очень большой — такой мощный рев обычной кошке не издать. Кто бы это ни был, он напугал не только шакалов Гориллы, вскрикивая и проламывая бамбуковые заросли, поспешно улепетывали. Здоровенная туша Негуса промелькнула над Расом.

Джанхой — сообразил юноша. — Джанхой!!! И в подтверждение над ним сразу же нависло облако спутанных, усеянных репьями золотисто-желтых волос. Два больших уха под пышной гривой, два огромных желтых глаза и темный нос картошкой И клыки, самые длинные и самые острые в мире клыки!

— Джанхой! — беззвучно вскрикнул Рас. Слезы ручьями текли по щекам, и, даже охваченный всепоглощающим чувством благодарности и облегчения, Рас заметил, что уже чувствует щеками влагу. Лев немедленно взгромоздил передние лапы ему на грудь; Рас чуть не задохнулся под тяжестью друга.

Слова теснились в горле, разрывая его:

— Джанхой! Беги домой, позови родителей!

Зверь заскулил и лизнул Раса в лицо. Рас немедленно пожалел, что снова обрел ощущения — шершавым как терка был язык Джанхоя. Если он не прекратит лизаться, Рас очень скоро останется без кожи на лице.

Чудовищное утробное мурлыканье всколыхнуло тело льва и сотрясло Раса.

— Чему ты радуешься, идиот неуклюжий? — мысленно вопросил Рас. — Сделай что-нибудь! Ах ты, безмозглый кот, большеносый тупица!

Даже в своей злости Рас был счастлив — кто осмелится напасть теперь, когда рядом Джанхой? Да вот только надолго ли тот задержится?

Лев умывался, лежа напротив Раса. Могуче и нежно мурлыкнув, он поднялся и толкнул недвижного друга лапой — вставай, мол! Не дождавшись отклика, ласково лизнул Раса в грудь.

«Он пытается извлечь меня из собственного тела, — подумал Рас. — Давай, Джанхой, продолжай — и скоро я стану свободен от плоти и крови! Тогда попаду по ту сторону неба, в места, о которых так часто говорила Мирьям. А ты, мой большой и бестолковый любимый котище, останешься здесь, внизу. И некому будет о тебе позаботиться А все потому, что, пытаясь вернуть меня к жизни, ты напрочь слизал с моих костей мясо».

Джанхой зарычал. Он поглядывал при этом на Раса, словно злясь, что тот не шевелится. Шерсть вокруг черного мячика носа собралась складками.

— Рычи! — мысленно приказал Рас. — Рычи, пока весь мир не задрожит от страха!

Он вообразил могучий рев Джанхоя, парящий над миром. Рас представил его в виде летящей над землею бледно-золотистой тени льва. С распахнутой пастью, с обнаженными когтями, она быстро разрасталась над джунглями. Вот она уже омрачила собою мир между скалами, и все живое там затрепетало. Кроме Мирьям и Юсуфу, разумеется, которые неслись сыну на выручку.

Наконец до ушей Раса и в самом деле донеслись человеческие крики. Джанхой снова взревел, но скоро, увидев знакомых людей, смолк. Над Расом склонилось сморщенное коричневое личико матери; из ее глаз брызнули слезы и смешались с его собственными.

— Сынок, мы уже не чаяли найти тебя живым!

Лишь через три дня к Расу начала возвращаться подвижность. Он снова учился шевелить руками и ногами, сжимать предметы пальцами. После первой попытки выйти, шатаясь, на воздух, полюбоваться чистым голубым небом Рас сказал:

— Каким же я стал слабым после возвращения из Царства мертвых! Нет, мать, Страна духов не прибавляет сил.

— Ты и вправду побывал на Небесах? — широко распахнув глаза, спросила Мирьям.

Рас рассмеялся и ответил:

— Если это те Небеса, о которых ты рассказывала, то я предпочту Преисподнюю.

— Воистину, ты видел Преисподнюю, а не Небеса. Иначе бы ты не богохульствовал.

— Парень перепугался до усрачки, — буркнул Юсуфу. — Он бы и признался в этом, да у него же все кишки парализованы.

Но Рас не обижался. Жжение раскаленной молнии давало знать себя до сих пор. Более того, молния оставила ясный след на его теле. Шириной с кончик мизинца, след этот начинался под правым виском. Дальше тонкий рубец извилистой, как берег озера, линией нырял под левую щеку, спускался прямо по шее, пересекал наискось грудь, свернув к левому боку, вилял по телу и, исчезнув в растительности пониже живота, выныривал на внутренней поверхности бедра, откуда уже почти по прямой спускался к левой пятке.

Юсуфу тоже внимательно исследовал багровый след молнии.

— Не так уж и страшно. Через недельку, а может и раньше, пройдет — у тебя отменное здоровье. Тебе еще повезло — молодым да глупым частенько везет. Я знавал одного; он тоже выжил после удара молнии. Но навсегда остался малость заторможенным. Как и ты, по-моему, как тебе кажется?